Андеграунд медленно умирает? Поредели ряды мальчиков и девочек с разноцветными челками, не встретишь людей в кожаных куртках и с ирокезами на головах, а дреды, бороды и разнообразные аксессуары субкультур стали частью повседневной жизни. Многие скажут «и бог с ними», но «ЯрКубу» стало любопытно, с чем связана эта тенденция.
4 июня 2016 13:15
Куда ты исчез, старый добрый андеграунд?
Андеграунд медленно умирает? Поредели ряды мальчиков и девочек с разноцветными челками, не встретишь людей в кожаных куртках и с ирокезами на головах, а дреды, бороды и разнообразные аксессуары субкультур стали частью повседневной жизни. Многие скажут «и бог с ними», но «ЯрКубу» стало любопытно, с чем связана эта тенденция.
Куда ты исчез, старый добрый андеграунд?
Кого же ищем?
«Все они в кожаных куртках, все небольшого роста…» - Кино
Пытаться объяснить, что такое «андеграунд» в целом – также сложно, как написать диплом по психологии или социологии. Это понятие обычно трактуется как совокупность суб- и контркультурных направлений в творчестве, противопоставленых массовой культуре и официальному искусству. Конечно же, вслед за этими явлениями творчества появились и его потребители – те самые яркие или мрачные ребята, про которых исполнено немало песен, а во времена СССР – написано немало нелестных слов. Субкультурам всегда стойко приходилось сдерживать нападки со стороны официальных властей и «массового потребителя», что никогда не мешало андеграунду развиваться и процветать. Так, на примере панк-рока, описывает этот процесс фронтмен группы «Тараканы!» Дмитрий Спирин:
В 1991 году панк-рок популярностью никакой не пользовался, это была музыка трех сотен отбросов в границах Садового кольца и Невского проспекта. Чуть позже, в 98-м, с открытием российского эфира MTV, в числе прочих явлений Запада на нас хлынули группы типа «Green Day». На рубеже тысячелетий они во многом оказались ответственными за то, что в России возникла волна панка, поп-панка, SKA. Не то чтобы такая музыка была массово востребована, не то чтобы на нее «ломились» огромные толпы, но спроси в те годы любого начинающего рок-музыканта о том, к какому стилю ближе его группа, он бы ответил: «Где-то рядом с панк-роком».
По сути, в любом крупном сообществе людей появлялись группы, по самым разным (и зачастую – субъективным) причинам не готовые потреблять «мэйнстрим»: будь то эстрада, поп-музыка или иное направление. К тому же многие музыканты противопоставляли свое творчество официальной позиции общества или властей. Именно таким коллективам мы обязаны такими явлениями как «сексуальная революция» и «толерантность», а заодно самыми различными музыкальными стилями: от блюза до постиндустриальной электроники. Если подумать, то кружки Декабристов тоже находились в «андеграунде».
Куда ты исчез, старый добрый андеграунд?
История болезни
«Что с тобой сделал русский рок, парень?» - Тараканы!
Начало – середина 2000-х стала особой вехой в истории андеграунда. Его деятели перестали быть «контр» и стали субкультурами: практически у всех таких сообществ появились собственные журналы, официально продавались музыкальные альбомы, да и попасть на концерт такой команды можно было спокойно, за деньги, и зачастую – на самые крупные площадки города. Стать «крутым рокером» стало светлой мечтой многих подростков, а все социальное недовольство выливалось в стычки с уличными хулиганами и порицание стиля одежды и поведения некоторыми категориями граждан. Коммерциализация и отсутствие «идейного противника» и сыграли с андеграундом злую шутку. «Когда все неформалы – никто не неформал», рассказал «ЯрКубу» вокалист группы Lumen Рустем Булатов:
Раньше человек с ирокезом и в булавках, с какими-нибудь розовыми волосами был пощечиной общественному вкусу, чем-то удивительным. Теперь даже люди с татуировками на лице не заставляют остальных обернуться. Если раньше необычный внешний вид был отражением внутреннего мира или состояния, то сейчас массовая культура все это зажевала, проглотила и, простите, высрала. Сегодня человек с ирокезом может оказаться торговым представителем международного концерна. Проблема, конечно, не во внешнем виде, она внутри… Последняя волна андеграунда – хипстеры – из всех оказалась самой никакой.
«Старшее поколение» от субкультур, в свою очередь, говорит о том, что дело в отсутствии вкуса и культурного воспитания, а финансовые вложения ни в коем случае не играют против субкультур, и даже наоборот – помогают им развиваться. Так об этом рассказывает басист группы «Отзвуки Му», культуролог и музыкальный журналист Александр Липницкий:
Дело в том, что идеи капитализма, которые на западе формировались столетиями, у нас приобрели уродливый характер в силу реформ 90-х годов. Андеграунд на западе является важным элементом капиталистического развития общества, на него выделяются, в том числе, деньги успешных людей. Потому что капиталист западного образца прекрасно представляет, что, вкладывая деньги в культуру, новые технологии и социум, он позволяет своим детям и внукам жить в продвинутом будущем. По каким-то причинам эта идея в России не укоренилась. Власть имущие и владеющие медиаресурсами люди игнорируют андеграунд. Посмотрите на наше телевидение, насколько оно вторично? В основной массе своей это проекты, слизанные с запада.
Куда ты исчез, старый добрый андеграунд?
Что же дальше?
«Dead disco, dead funk, dead rock’n’roll» - Metric
Впрочем, и условная «молодежь» и «ветераны» субкультур сходятся во мнении, что в ответ на текущее положение вещей в социальном пространстве должны появиться новые направления андеграунда. В частности, Рустем Булатов приводит следующее виденье будущего:
После такой ванили должно бахнуть что-нибудь радикальное. Появляются очень талантливые ребята, которые интересно сочиняют, со своим почерком и настроением. Немного не хватает революционности. И в то же время есть те, кого отличает оголтелая уверенность в себе, «молодая борзота». К сожалению, они пока что относятся к наглецам не талантливым. Так что я сейчас жду, когда все это совпадет, а сами музыканты поймут, что нашли себя.
Так что «слухи о гибели андеграунда сильно преувеличены». Зачастую новые субкультуры появляются в интернете и обретают знакомые черты. Причем нынешние ограничения в интернете становятся подспорьем для новых веяний в культуре и искусстве. Так, например, об этом рассказывает писатель и музыкант Михаил Елизаров:
Цензура не вредна. Все её странные, а порой маразматичные барьеры наоборот образуют интересный ландшафт, в котором интересно что-то создавать. К примеру, я рад, что ненормативная лексика остается ненормативной, а соответственно, у языка сохраняется экспрессия, живость. Да и само по себе умение обходиться с цензурой, обходить ее или учитывать — хороший навык. Пространства, в которых нет цензуры — пресные. Если нет ограничений, где тогда риск, парадокс? Я не задумываюсь о том, каким образом цензурируется Интернет, медиасферы. Я знаю, что никогда не появлюсь в неподготовленной аудитории. Я не прихожу со своими текстами и песнями туда, где меня не ждут.
