Творчество как одержимость и цензура как метод сохранить мир интересным. 15 апреля в
«Одержимость» Михаила Елизарова
Творчество как одержимость и цензура как метод сохранить мир интересным. 15 апреля в
— Ваши книги и музыка дают абсолютно разные эмоции и мироощущение. Это различие между проявлениями творчества
— Я бы объяснил это тем, что тексты или песни делают совершенно разные личности, а «Я» нахожусь
— С определенной точки зрения, любое творчество является отражением нашей жизни. И если с такого ракурса посмотреть, почему вы выбираете такое жесткое, агрессивное ее воплощение?
— Ничьи художества жизни не отражают. Я бы сказал, что исполняю альтернативную реальность, которая находит отклик у небольшой группы людей. Можно сказать, что я не хочу работать над созданием чужой большой неправды.
— Многие относят ваши произведения к постмодернизму, а это, по сути, оболочка, в которую можно вложить любой смысл. А какой смысл вы вкладываете в свое творчество?
— Я, конечно, хотел бы оградиться от «постмодернизма», понимая при этом тщетность всех усилий: от этой среды себя изолировать невозможно. Мне не нравятся его приемы, его несерьезность, игра, разорванность. Я хотел бы думать, что представляю, скорее, явление модерна.
Но можно считать, что мы уже имеем дело с
— Одним из крупных ваших успехов в литературе можно назвать премию «Букер», а что в музыке стало бы для вас подобным показателем?
— В песенном амплуа — допустим, собрать зал в Ярославле. Приехать в провинцию и обнаружить там аудиторию — это дорогого стоит и уже само по себе премия. Жизнь в провинции достаточно насыщенна сложностью, и до приезжего человека с гитарой обычно никому нет дела. Если же людям не лень появиться на концерте, значит, небесполезный получился труд.
— Вы филолог по образованию. Хотели бы, чтобы ваши книги преподавали в школе или вузе?
— Я допускаю, что ученик старших классов может взять одну из моих книг, если у него вдруг возникнет такая потребность. Тот же «Библиотекарь» — книга в том числе и для юных людей, весь её «приключенческий» план. Но я бы не хотел быть частью программы — то есть,
— Современные законы, связанные с защитой детей от информации и с иными формами ограничений в медиа и Интернете не мешают работать и держать контакт с аудиторией?
— Цензура не вредна. Все её странные, а порой маразматичные барьеры наоборот образуют интересный ландшафт, в котором интересно
Текст и фото: Михаил Беляков