Александр Хант: топит за краудфандинг, не любит «Фейсбук», умеет рисковать

Режиссер фильма «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов» Александр Хант гостил в Ярославле по приглашению киноклуба «Нефть». «Яркуб» предложил Ханту поиграть в «или-или» — и вот что получилось.

Режиссер фильма «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов» Александр Хант гостил в Ярославле по приглашению киноклуба «Нефть». «Яркуб» предложил Ханту поиграть в «или-или» — и вот что получилось.

Александр Хант родился в Ханты-Мансийске, учился на оператора в Петербурге и на режиссера в Москве. Его дебютный полный метр 2017 года «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов» получил главный приз конкурса игрового кино на фестивале «Окно в Европу» в Выборге, гран-при кинофестиваля в Карловых Варах в секции «К востоку от запада», «Нику» в номинации «открытие года» и еще несколько призов, номинаций, упоминаний. Теперь Хант готовится снимать «Межсезонье» — приключенческую подростковую драму, в основу идеи которой легла история псковских школьников. Режиссер собирает деньги краудфандингом, проводит кастинги «ВКонтакте» и надеется, что сможет сделать честное и независимое кино.

Александр Хант: топит за краудфандинг, не любит «Фейсбук», умеет рисковать

Александр Хант (слева) в Ярославле

Игра «или-или» простая: режиссер получил список, каждая строчка в котором — две позиции. Нужно было выбрать одну, обе или отказаться от выбора — и объяснить, почему.

Интервью или мастер-класс?

Мастер-класс. Почему? Интервью — ну, что там, меня поспрашивали, я поотвечал. А мастер-класс обязывает прийти с чем-то и быть готовым. Мастер-класс — возможность собственного самообразования. Ты должен узнать свою тему и ее рассказать.

Награды или донаты?

И то, и то. Выбираю оба. Донаты — в смысле, пожертвования? Конечно, я сейчас собираю деньги, уже не знаю, как [собрать], придумываю безумие, чтобы собрать эти деньги и снять кино. Это, конечно, нездоровая вещь. Я чувствую себя порой не режиссером, а шаманом. У нас еще [есть] такая ассоциация просящего человека. И я чувствую, что заигрался с этой историей. Но другого пути не нашел. Считаю, что стоит развивать тему краудфандинга, пока она у нас не очень живая. А благодаря краудфандингу может что-то интересное появиться.

Награды — честно говоря, это точно не то, ради чего стоит делать. В моем случае награды «Чеснока» просто упростили дорогу. Я благодарен этим отметкам, потому что теперь проще иду к своей цели.

Урал или ЦФО?

Урал. Во-первых, я кино буду в Екатеринбурге снимать. Поехал туда, потому что мне эта территория близка. Я сам из сибирского городка. Урал и наши места созвучны. Мне там яснее.

Балабанов или Звягинцев?

Балабанов. Балабанов острее, Балабанов точнее, мне кажется, в своих историях. И мне он ближе. У Звягинцева мне не хватает собственно Звягинцева. Такое ощущение, когда я его смотрю, [что] вижу Звягинцева-режиссера. А хочу видеть Звягинцева-переживающего за что-либо человека. Как будто бы играю с ним в его игру, и мне этого мало.

Риск или анализ?

Безусловно, и то, и другое. Риск сам по себе ничего не имеет, а если ты понимаешь, ради чего ты рискуешь — а это только с помощью анализа возможно, — то и рисковать необходимо. И анализ без риска — достаточно пустая вещь. В какой-то момент понимаешь интуитивно, что надо пойти туда, куда не знаешь, но ты должен быть к этому готов.

«Фейсбук» или «ВКонтакте»?

«ВКонтакте»! «Фейсбук» — отстой. В «Фейсбуке» вообще все сложно. «Мессенджер» — это противная вещь! Ограничения друзей эти... Кто-то пытается добавиться в друзья, и я должен думать, добавить человека или не добавить. И там все как-то неправильно. «ВКонтакте» все просто, все понятно. И там очень удобно. У меня есть группа, посвященная подготовительному периоду фильма [«Межсезонье»]. Я в ней собираю всю нужную информацию: документы, музыку, видео. Есть и группа нашего фильма с кастингом. «Фейсбук» хорош тем, что там сложилось комьюнити, которого нет «ВКонтакте». И порой важные, полезные люди есть только в «Фейсбуке». Но если бы они были «ВКонтакте», я бы вообще удалился из «Фейсбука». Но я и так это сделаю когда-нибудь. Вообще, все эти соцсети — катастрофа. Они сжирают нашу жизнь. Я считаю, что интернетом, несмотря на все прелести, надо пользоваться или ограниченно. Не верю, что интернет — это то, что нас развивает. Это то, что очень лихо расходует наше время без толку.

В «Межсезонье» придется показывать отношение [молодого] поколения к интернету. Стоит вопрос, как показать. Я не вижу в этом принципиальности, но обойти это не могу. Хотя проблемы [моих героев] не связаны с интернетом.

Гоголь или Чехов?

Оба, конечно. Гоголь — это такая мистика нашей реальности. Разумно ли мы живем? Гоголь, мне кажется, очень интересно на этот вопрос отвечает. Что, может быть, весь мир не имеет никакой логики, в нем царят абсолютный хаос, неочевидные безумства. А Чехов — это потрясающая психология, что бесконечное, бездонное поле исследования. Потому оба.

Безруков или Козловский?

Безруков. Вообще, считаю, Безруков — очень интересный актер. Но, как и многие известные наши актеры, он немного испорчен отсутствием хорошей интересной задачи. Безруков мог бы быть очень крутым, если бы у него были подходящие для этого роли и режиссеры. Мне кажется, он сейчас озадачен самоценностью. Смотришь на него и думаешь: он переживает тотальную миссию сохранения русской культуры, что, может быть, и не стоит ему делать. Это мессианство, когда люди начинают чувствовать себя проводниками чего-то. Интересно, когда перед тобой мир всегда загадка. А Безруков, мне кажется, нашел ответ.

Козловский — хороший театральный актер, прямо очень. А в кино я его как-то не принимаю. Неинтересен, я не переживаю за него. А на сцене он потрясающий артист с сильной самоотдачей.

Вино или домино?

Вино. Ну, как-то странно даже — домино. Выбор очевиден.