Алексеев

Камерная встреча стала теплой и нескучной. Андрей Алексеев напомнил, что ровно пять лет и четыре недели назад случилось рождение «Нефти». И пусть в киноклубе показывают фильмы, которые принято считать картинами для «избирательного зрителя», публика приходит разнообразная.

Алексеев подчеркнул: при сложившихся обстоятельствах, когда силовые и властные структуры обратили на киноклуб повышенное внимание, пришла пора думать, как жить дальше.

Подумали все вместе. Решили, что жить «Нефти» надо. Чтобы поддержать киноклуб, провели аукцион и собрали пожертвования.

А потом было кино. Для избирательного зрителя. Короче, как всегда.

«Это чистое волшебство», — прокомментировал завершение краудфандинга Андрей Алексеев, подчеркнув, что у киноклуба много единомышленников.

Минимальный взнос составил 15 рублей — жертвовал студент, максимальный — 4001 рубль. Особый взнос поступил «Нефти» от редакции журнала «Искусство кино».

В понедельник 29 апреля в «Нефти» пройдет вечер в поддержку киноклуба, где планируется обсуждение стратегии дальнейшего развития проекта. Встреча будет открыта для всех желающих.

• За отказ подчиниться требованиям властей киноклуб «Нефть» наказали рублем

Киноклубу «Нефть» потребовалось меньше суток, чтобы собрать пожертвования на оплату выставленных властями счетов.

Со слов Андрея Алексеева, после 1 апреля «никакого административного преследования, полицейских допросов, внезапных проверок — нет и не было». Единственное, что связано с последствиями визита МЧС и силовиков в день премьеры «Мы объявляем вам Весну!», — официальный запрет на использование бензогенератора, свечей и лампад в арендованных помещениях.

«Мы получили лишь несколько бумаг от нашего муниципального арендодателя, из которых следует, что отныне нам предстоит платить за землю, которую мы занимаем. Кроме того нам повысили арендную плату „на размер ежегодно прогнозируемой инфляции“. И все это задним числом: за пользование землей мы должны заплатить за последние два года, а повышенную аренду — за истекшие три полных месяца текущего», — рассказал основатель «Нефти».

Наказание деньгами выглядит «особенно цинично и изощренно» на фоне простоя первой апрельской недели, отметил Алексеев.

«Разумеется, мы связываем все резко посыпавшиеся сейчас в наш адрес бумаги с желанием как-то наказать нас за своенравие, за то, что показ 1 апреля состоялся несмотря на „короткое замыкание“, за то, что резонанс от этих событий вышел на федеральный уровень. Мы уверены, что подобное давление на нас, юридическое или экономическое, властью и в будущем может быть оказано: мало ли какой ещё неудобный для них фильм мы захотим показать?» — сказал он «Яркубу».

Чтобы собрать средства «на покрытие всех выставленных мэрией санкций» — сорок тысяч рублей — начали быстрый краудфандинг. Дополнительно 29 апреля пройдет благотворительная акция — вечер в поддержку «Нефти».

«Опасаться за будущее „Нефти“ не следует: как культурная инициатива с большой общественной поддержкой, этот проект нужен городу. И его история обещает быть долгой и интересной», — заверил «Яркуб» Андрей Алексеев.

Напомним, за несколько часов до премьерного показа фильма «Мы объявляем вам Весну!» в киноклубе «Нефть» и кафе при нем выключилось электричество, хотя в остальных помещениях ДК «Нефтяник» (муниципальное автономное учреждение, принадлежит мэрии Ярославля) свет горел. Организаторам пришлось проецировать кино на экран с ноутбука, работающего от бензогенератора.

Объясняя причину блэкаута, Андрей Алексеев в объявлении зрителям отметил, что он и Мария Сандлер получали «сигналы от спецслужб», в которых речь шла о необходимости отказаться от показа. Известно также о попытке давления на продюсера и режиссера со стороны органов власти Ярославской области. Сеансы «Мы объявляем вам Весну!» в стенах «Нефти» не повторились, их перенесли на другие площадки.

«Мы объявляем вам Весну!» — документальная лента, снятая ярославцами о Ярославле на деньги преимущественно ярославцев. В ней рассказывается о культурной, общественной и политической жизни в городе на протяжении последних тридцати лет.

• «Мы сняли вневременную историю, которая продолжается». Андрей Алексеев — о фильме «Мы объявляем вам Весну!»

Уведомление о проведении седьмой ярославской Монстрации подали в администрацию Кировского и Ленинского районов утром 16 апреля (перед этим прошла встреча с главой района Александром Трудоношиным, и по ее результатам не было серьезных опасений за итог рассмотрения документа). Днем 18 апреля стало известно, что территориальные чиновники отказались согласовать маршрут шествия в центре города и предложили организаторам провести мероприятие в «Рабочем саду» на Красном Перекопе. Инициативная группа попыталась договориться с администрацией еще раз — обсудить варианты маршрута, понять, в чем причина нежелания пустить монстрантов в город.

Как рассказал Андрей Алексеев, отказывая, районная администрация допустила как минимум два нарушения: «О том, что на месте сбора участников Монстрации будет проходить другое мероприятие, нам устно сообщили вчера, 18 апреля. Сегодня оказалось, что есть распоряжение заместителя мэра по социально-экономическому развитию о проведении того мероприятия, датированное 19 апреля 2018 года. Кроме того, в нарушение всех норм, нас отправили в Рабочий сад, в другой район города, хотя мы взаимодействуем с властями центра».

Организаторы Монстрации вступили в переписку с чиновниками — заявили намерение провести шествие по набережной Волги, как это было в 2018 году (от Речного вокзала до Стрелки). Ответ ожидается.

Новосибирский художник, «отец» Монстрации Артем Лоскутов подписал указ о подготовке акции в 2019 году. Он, в частности, обратился к мэру Новосибирска с постановлением «обеспечить комфортные условия сбора участников» и «прохода под музыку в стиле техно» «непосредственно в сторону какого-нибудь музея». Лоскутов также постановил «мэрам других городов рассмотреть возможность проведений Монстраций у себя».

Монстрация — массовая художественная акция в форме демонстрации с лозунгами и транспарантами, которые участники используют как основное средство коммуникации со зрителями, друг с другом, как средство самовыражения, как художественную технику, при помощи которой они осмысляют окружающую действительность. По большей части содержание транспарантов выглядит предельно абсурдизированным и аполитичным, однако они имеют многозначность. Это действо не по сценарию, дата известна заранее (1 мая каждого года), автор обозначает лишь место и точное время начала, остальное — это импровизация участников действа.

Андрей, в какой момент вы поняли, что фильм о ярославской весне должен быть — и должен быть именно таким?

Очень давно [режиссер] Мария Сандлер, которая, кстати, была моей одноклассницей и однокурсницей, когда мы открыли «Нефть», однажды «вбросила» в разговор тему «Давай кино снимать вместе?». «Я же режиссер, документалист», — сказала она. Конечно, я подумал, что это немного нелепо звучит. С какой стати мы, непрофессионалы, должны снимать кино? Так мне казалось тогда, четыре года назад. Но мысль Маша заронила. Потом я общался с Ильей Шестериковым. Он однажды сказал, что у нашего города есть прекрасный информационный бэкграунд под названием «ярославская весна». Я сначала не понял, о чем идет речь. Оказалось, что это устоявшийся в узких кругах политтехнологический термин. Ярославской весной назвали период общественной жизни, когда в результате честных и конкурентных выборов народ привёл во власть Урлашова, Немцова и их соратников. Я мельком подумал, что эти события, наверное, стоит каким-либо образом отразить. Ведь никто же не будет снимать об этом, кроме нас, ярославцев, потому что история не вышла за пределы Ярославля. И, видимо, не выйдет.

История именно о деятельности Евгения Урлашова и Бориса Немцова?

Нет, история оказалась значительно шире. Но изначально мы обсуждали именно тот период, которым мы гордились: Ярославль пяткой в грудь бил себя тогда, [заявляя.] что столица русской демократии у нас здесь. Это были 2012-2014 годы. Года два назад в очередном разговоре всё это, видимо, совместилось.

Мы с Машей снова вернулись к теме съемок, я подумал, что у нас есть тема, которую мы обсуждали с Ильей Шестериковым, и можно попытаться снять что-то документально-хроникальное. Эту идею я Маше сообщил, и тут оказалось кстати, что в Москве проходил питчинг — конкурс авторских замыслов, претендующих на финансирование съемок. Мы поучаствовали в питчинге, защитили проект, который тогда еще не имел четкой концепции. Попытались в одну презентацию завернуть историю Ярославля как потенциальной столицы русской демократии. Рассказали, что на этом месте с 1612 года кипели страсти: собиралось народное ополчение Минина и Пожарского, случилось Ярославское восстание 1918 года, всплеск 1988-1989 годов и период зарождения здесь Народного фронта в перестроечные времена, наконец, победа Урлашова на выборах. Идея тогда не нашла поддержки.

По дороге из Москвы мы подумали, что надо делать самим, не дожидаясь чудес. И, может быть, начать краудфандинг. Я воспринял эту идею [краудфандинга] со скепсисом, но через пару месяцев мы все-таки решили, что так и сделаем. Записали видео, обратились на портал «Planeta.ru».

Как можно оценить итоги сбора средств?

Краудфандинг длился несколько месяцев. Мы заявили сумму 200 тысяч, собрали 110, больше половины, и на этих условиях нам перечислили деньги. Был один относительно крупный инвестор, он взял и докинул сумму до 110. Это не человек, а предприятие.

Вы поняли, что история Немцов-Урлашов слишком локальна. На что выходили дальше, каким был этот путь?

Мы подумали, что нужно взять не всю ярославскую историю за тысячу лет, а сосредоточиться на тех временах, которые мы помним сами как очевидцы событий. Поэтому логично было взять обозримый кусок событий с 1988 по 2018 год. Решили осветить эту историю не просто пересказом фактов и событий, а с эмоциональной точки зрения. Сделать акцент не только на политических событиях, а взять разрез общественной жизни, культурных событий, которые били ключом в девяностые и о которых сейчас никто даже не вспоминает.

Я правильно понимаю, что фильм — это не только серия интервью с различными общественными и политическими деятелями, но еще и вставки материалов из архивов?

Мы рассказываем историю, которая составлена из отдельных историй. У нас 16 основных героев и есть семнадцатая [часть] — мы называем ее историей юных героев, подрастающего поколения. Эта часть дает нам основание полагать, что жизнь в городе с окончанием бурных политических событий не закончилась.

Про героев еще вспомним. Первым делом хочется поговорить о том, где вы искали архивные съемки, как находили обладателей хроникальных видео, уникальных фотографий? Что хранится в тайниках у горожан?

У людей хранится, конечно же, фото, если говорить про конец восьмидесятых и девяностые. В девяностые начала появляться частная видеохроника. Почему мы взяли для фильма последние тридцать лет? Потому что хроникально это можно подтвердить видеоматериалом. Нужен визуал, мы это понимали. В итоге докопались до частных архивов видео. Все [использованные для фильма] архивы — частные. Единственная наша попытка обратиться к архивам ГТРК «Ярославия» — а все хроникальные материалы восьмидесятых-девяностых хранятся только там — письменный запрос на имя директора компании. Ответом нам была тишина. Это называется абсолютный игнор. Точно такой же, который происходит по случаю выхода фильма. Никому из официального ящика и официальных СМИ этот проект как бы неинтересен. Мы понимаем, что тема несколько табуирована. Мы понимаем, что делаем что-то, что идет в разрез с «линией партии».

Почему эта тема стала табуированной?

Потому что, скорее всего, они, не видя фильм, априори подозревают нас в том, что мы посмотрели на все под «либеральным углом зрения», потому что имена Урлашов-Немцов в синопсисе и трейлере — эти имена токсичные. Если ты снимаешь кино про это, ты сразу уходишь в андеграунд, тебя в ящике быть не может. Поэтому YouTube к нашим услугам. Через год, после того, как мы презентуем фильм в кино, поездим по фестивалям, возьмем там большие и ценные призы (ни капли иронии — прим. ред.). И то, что мы в игноре у официальных СМИ, — мы к этому изначально готовы. Это даже не обсуждается, по-другому и быть не может с таким контентом.

Итак, хроники.

По нашей просьбе Андрей Устинов, сын известного многим в Ярославле Рэма Юстинова, нашел архивы в подвале своего дома, пересмотрел кассеты, оцифровал материал, скинул нам. Мы, кстати, сами нашли некоторые телепрограммы из архивов «Центр-ТВ». Телеканала не существует, а получить доступ к его эфирным проектам проще, как выясняется, чем к проектам действующих телеканалов. Мы нашли записи на YouTube и использовали их. Плюс активные горожане сами нам скидывали хронику культурных событий тех времен и, само собой, то, что происходило в 2011-2015 годах.

«Мы сняли вневременную историю, которая продолжается». Андрей Алексеев — о фильме «Мы объявляем вам Весну!»

Архивный снимок, использованный при создании фильма «Мы объявляем вам Весну!»

Чему нас учит конец двадцатого века?

Конец двадцатого века был разнородным, для России по итогам развала СССР это были трудные экономически, но абсолютно прорывные в идейном смысле годы. Это были времена неслыханной свободы. И все наши герои в один голос об этом говорят. Да, это были времена, когда всем было очень сложно, безденежно, но не безнадежно. И в этом принципиальное отличие от нынешних времен, когда вроде бы все обеспеченные, сытые, вроде должны быть довольны, но не довольны, потому что безнадега впереди. И прогрессивная часть общества, увы, не связывает с нынешней Россией никаких счастливых ожиданий. А в девяностые годы у людей были надежды: сейчас прорвемся через все тяжелое, и заживем! [Думали:] нужно потерпеть после совка, все были растеряны, обескуражены внезапным крахом такой устойчивой империи, но впереди брезжил свет. А сейчас он не брезжит.

Герои фильма говорят об этом прямо?

Взрослые герои говорят. Было интересно в этом смысле подключить юных героев, у которых должно что-то брезжить, но у юных героев другое: надо валить.

А в девяностые не хотели валить?

Тогда все пытались выжить, каждый на своём месте. Ну и возможностей для отъезда, наверное, было меньше.

Среди героев фильма есть бабушка, у которой Борис Немцов как-то пил чай. Как вы ее нашли, кто она?

Ее зовут Инна Павловна Кукушкина, ей сейчас 92 года. Она в прекрасной умственной форме, хотя из дома не выходит. Но мы собираемся обеспечить ее присутствие на премьере.

Было забавно, потому что нашлись мы так. Рассказывали о проекте в эфире радио «Эхо Москвы — Ярославль». Это было, кажется, осенью 2017 года. А через полчаса после эфира мне позвонила на телефон Инна Павловна Кукушкина. Сказала, что она слышала нас, хочет поговорить, у нее есть для нас и фото, и рассказы. Так мы познакомились, и она стала одной из героинь, хотя мы тогда еще не знали, куда идем, и снимали ее немного исподтишка. И это не было полноценное интервью, когда мы сажаем человека перед камерой и начинаем задавать вопросы. Это был разговор за чаем, который в итоге и вошел в фильм. Да, она там рассказывает и про Бориса Ефимовича [Немцова], который был у нее в гостях. Она и его вызвонила.

Выяснилось, что это не просто бабушка, каких много. Ей есть чем гордиться, потому что в конце восьмидесятых она была активисткой и сопредседателем ярославского Народного фронта. Того самого, который прогремел на всю страну и стал первым общественным объединением граждан против засилья КПСС. И, конечно, нам было интересно все это увидеть и услышать [из первых уст]. Конечно, Инна Павловна была знакома с Игорем Шамшевым, которого мы тоже нашли с трудом — это бывший депутат Верховного Совета СССР от Ярославской области. Естественно, вся информация о нем была утеряна после того, как он закончил быть депутатом в девяностые, но Маша Сандлер по телефонной книге в Москве искала Игоря Борисовича Шамшева. И нашла. Это чудесно! Мы ездили к нему в Москву в гости, куда он окончательно переехал ещё в девяностые.

О чем рассказывал Шамшев?

Он рассказывал о том, как происходило в Ярославле создание Народного фронта, его выдвижение в депутаты, всю историю до конца. То есть до момента, когда закончилась его политическая карьера. В частности, он признал себя в итоге политическим неудачником. Вот так откровенно. Но он же и правда оказался не у дел. Все демократы первой волны проиграли, они сидят дома на кухне, а другие люди рулят нашей страной и нашей нынешней «демократией».

«Мы сняли вневременную историю, которая продолжается». Андрей Алексеев — о фильме «Мы объявляем вам Весну!»

Кадр из фильма «Мы объявляем вам Весну!» с участием Анатолия Лисицына

Анатолий Иванович Лисицын оценивал свое нынешнее положение в интервью для фильма?

Он был проинтервьюирован нами как первый губернатор Ярославской области в истории новой России, но мы записывали разговор еще в то время, когда он был сенатором. И поэтому его нынешнее положение, когда он остался почетным бывшим, мы не оценивали в фильме.

Кстати, как играет на сам фильм то, что все так быстро меняется, и съемки двухлетней давности могут стать архивом сегодня?

Мне кажется, что сейчас динамично что-то происходит вне Ярославля. А в Ярославле ничего значительного, по большому счёту, не происходит. То, что меняются начальники и градоначальники, которых люди с трудом себе представляют, не считается переменами. Все это мимо нас. А мы сняли, думается, вневременную историю, которая продолжается. И то, что она в развитии, мы подчеркнули за счет появления молодых героев, за счет уличных интервью. Нет, история не успела устареть за время съемок.

Среди героев есть люди, представляющие нулевые годы?

Нулевые годы мы проанализировали, поняли, что это была эпоха «заморозков»: еще не нынешняя зима, но и не весна. То есть, после девяностых наступило затишье, стагнация, и мы ее проиллюстрировали бегло, никаких героев там нет. Наверное, потому что сам по себе период был тихий. Это начало так называемой путинской стабильности, когда люди были немного дезориентированы. В том смысле, что не понимали, закончилась ли одна эпоха, началась ли другая.

Вы исследовали тридцать лет ярославской истории. Смогли понять, почему после десятого года, после «заморозков», возникла новая волна демократии?

Герои фильма по-своему отвечают на этот вопрос. Нет однозначного ответа. Но, определенно, все происходило по принципу пружины, которая то растягивается, то сжимается, и сопротивление такому сжатию начинает сказываться. Принцип пружины характерен для нашей местной истории. И никто не знает, когда она в следующий раз сожмется и рванет. Но рвет она периодически. 

Как долго вы искали форму для фильма и как пришли к тому, что получилось в итоге?

Из двух лет съемок полтора прошли в поисках концепции. Мы хотели понять, каким должен быть месседж фильма. И чем дальше уходили в материал и общались с нашими героями, тем больше уходили от политики в зону размышлений о смыслах местной жизни, о том, что держит здесь людей, что объединяет нас в общество, делает город полноценным социумом внутри большого социума страны. Это не просто история, где мы пересказываем события по хронологии. Мы наблюдаем за эволюцией отдельных людей и целого города.

«Мы сняли вневременную историю, которая продолжается». Андрей Алексеев — о фильме «Мы объявляем вам Весну!»

Уличные съемки: интервью с молодыми героями

Люди поменялись за тридцать лет?

Конечно же, люди меняются. Понятно, что взрослые, самые взрослые герои, тот же Владимир Ильич Жельвис, видят перемены в не очень позитивном ключе: они считают, и вполне обоснованно, что люди ныне измельчали, на «мироновщине» всё не то... Находясь посередине между ними и нашими юными героями, в наши сорок с небольшим, мы понимаем, что каждое новое поколение говорит о том, что поколение, им предшествующее, — неудачники. Всё это не так, на самом деле, надежда есть всегда, и мы наблюдаем как раз этот период сейчас: отчаяние зрелого поколения, добившегося чего-то в своей жизни, — и зреющая в молодых сила, которая со временем всех нас спасет.

Каков характер этой силы?

Это сила просвещения, и она любое мракобесие способна победить. Молодые ставят часто заслон между собой и тем, что происходит вокруг, выключаются из системы, не заморачиваются, таких большинство. Да, есть и те, кто в систему включаются с удовольствием, разделяют милитаристические настроения, одобряют Юнармию и ГТО... Это отдельная прослойка молодых людей, то, что принято называть «молодежным активом». Но при этом есть и третий слой молодых людей. Они воспитаны на абсолютно западных ценностях благодаря своим родителям, которые получили заряд свободы в конце восьмидесятых и в девяностые — и правильно, осознанно его восприняли на контрасте с рухнувшей диктатурой. Это самая просвещенная часть молодежи, на них большая надежда.

Месседж, который вы заложили в фильм, звучит открыто или завуалирован?

Думаю, что как таковой одной мысли, которая у зрителей должна возникнуть по итогам просмотра, нет. Потому что у нас абсолютная полифония: 16 рассказчиков в кадре — и ни одного закадрового, который делает за зрителя необходимые выводы. Мы отказались от этой идеи. Решили, что самое крутое документальное кино — то кино, где нет единого рассказчика. Зритель сам должен вынести мораль. Возможно, кто-то услышит основной месседж в репликах героев, а кто-то придет к мысли в дискуссии по итогам просмотра. Мы уверены, что кино очень дискуссионное.

«Мы сняли вневременную историю, которая продолжается». Андрей Алексеев — о фильме «Мы объявляем вам Весну!»

В съемках «Мы объявляем вам Весну!» принял участие музыкальный критик Артемий Троицкий, который родился в Ярославле и гордится этим фактом

Чего ждете от премьеры?

Ждем эмоционального взрыва, поскольку это будет уникальная история, связанная с тем, что большинство наших героев придут на показ. Будет обратная связь между героями картины в зале, героями на экране и теми, кто придет наблюдать за премьерой живьем. У героев будет возможность сказать, не исказили ли мы их слова, не вырвали ли мысли из контекста, поскольку всегда есть соблазн упрекнуть авторов, что мы подогнали материал под некий шаблон. Мы как раз хотим убедить и зрителей, и героев, что все органично, ничего не было подогнано. И мы счастливы, что абсолютно все места на премьерные показы забронированы.

Запланировано четыре показа — с 1 по 3 апреля, посмотрим, сколько будет всего. Точно ограниченное количество, потому что мы хотим заявиться на фестивали в секции документального кино, и это накладывает на нас определенные ограничения по количеству публичных показов картины.

Какие фестивали?

Это может быть и «Артдокфест», и Канны. Всё, что угодно. Пока в голове нет определенного перечня фестивалей, на которые мы планируем подать заявку. Но мы уже озадачились мыслью адаптации картины для англоязычного зрителя.

Каков в итоге бюджет фильма сложился? Это подъемно для человека, который задумается о съемках своей картины?

Речь идет о бюджете в сто с небольшим тысяч рублей. Нам не пришлось никого нанимать, Маша взяла и съёмку, и монтаж, и цветокоррекцию на себя. Деньги ушли только на модернизацию техники, работу над звукорядом и создание промо-материалов. Да, абсолютно реально за сто тысяч рублей снять полнометражное документальное кино.

Итак, идея, брошенная после открытия киноклуба «Нефть», через несколько лет превратилась в фильм, который вы покажете на пятилетие.

И это офигенно!

Ты, сооснователь «Нефти», как все это воспринимаешь?

Мы просто счастливы, потому что все сошлось очень удачно. Потому что самое классное в кинотеатре, как мне кажется, — показ кино собственного производства. Квентин Тарантино в Голливуде имеет собственный кинотеатрик. Это факт. И там показывает, видимо, свое кино, в первую очередь, друзьям. Круто иметь свой кинотеатр, чтобы показывать свое кино, согласитесь?

В эмоциональном и физическом плане тяжело было работать?

Сложно было самой Маше, потому что Маша режиссер, она носилась с этим замыслом, не знала, куда в итоге мы вырулим. Это были творческие метания длиною в два года и желание все бросить на полпути. Это же как беременность для автора. И рождение на свет происходит в муках. В случае с фильмами тоже.